После закрытия мусорных полигонов в Подмосковье остро стал вопрос об утилизации бытовых отходов. Во всем современном мире альтернативой полигонам являются мусороперерабатывающие комплексы. Именно такой проект через год появится  в Рузском округе. Он будет одним из первых в Российской Федерации и Восточной Европе, работающим по современнейшим технологиям и стандартам. Тогда, по мнению   руководителя проекта «Экотехнопарк» Ильдара Неверова, экологический вопрос решится раз и навсегда.

— Ильдар Алиевич, расскажите коротко о своем экопроекте.

–В прошлом году, в Год экологии, нас, предпринимателей в сфере экологии, поставили в совершенно новые условия жизни и бизнеса. Наше федеральное ведомство приняло несколько системных решений, которые касались расходов, производства и потребления. Ввели понятие монопольного оператора – единственного оператора, который будет заниматься мусором в том или ином регионе. Появилось понятие операторов рынка – тех, кто будет обращаться с ТКО в рамках установленных правил. Уже есть требования по переработке ТКО. Вместе с тем, в ряде регионов это породило жесткую конкуренцию среди предприятий, занимающихся мусором. Но рано или поздно ситуация стабилизируется, и скоро мы будем иметь совершенно другую систему.

Пока население относится к нововведениям в области мусоропереработки с недоверием.

Мы научились доверять государственному образованию, государственному транспорту, государственной медицине. Мы доверяем здоровье своих детей и их дошкольное образование госорганам, но почему-то не доверяем надзорным органам в области экологии. Люди думают, что предприниматели относятся безответственно к работе с отходами, а это давно уже не так. В прошлом году появилось новое понятие – экотехнопарк. Это была моя мечта, которую я вынашивал на протяжении нескольких лет. Это предприятие, которое нестыдно показать детям, иностранцам и местным жителям. Это предприятие, где не пахнет, где нет складирования отходов, которые гниют десятилетиями; предприятие, принимающее отходы и не оставляющее на выходе ничего, кроме вторичного полезного сырья, из которого производится пластик, бумажные стаканчики, полимеры, резиновые изделия, щебень, компост. Вот это называется экотехнопарком. Такие предприятия строят в Европе, и я хочу внедрить экотехнопарк здесь, в Рузском округе. Хочу показать людям, что это нечто другое, инновационное, безопасное.

— В России уже есть такие технопарки?

— Наши технологии аналогичны тем, что стоят на заводе в Костроме, но более современные. Подводные камни, на которые наткнулись в Костроме, мы учтем в своей работе.  У нас отходы будут сортироваться в три этапа. Сначала извлекается 25% полезного сырья, потом гниющие отходы складируются в компост. На удобрение уйдет от 30% до 40% отходов. Остальной мусор – это так называемые хвосты, то, что непригодно для переработки. Пока нет мусоросжигательных заводов, их будем вывозить в герметичной упаковке на работающий полигон. Когда появятся заводы, «хвосты» станут великолепным топливом для сжигания. Это сырье сгорает без вреда для окружающей среды и населения. Я лично сам веду свой проект, вкладываю свою душу, средства и репутацию. Мне бы хотелось встретить понимание со стороны муниципальных и областных властей и местных жителей. Для меня это крупный проект с большим периодом окупаемости. Он принесет 2 сотни новых рабочих мест. Более того, я осенью планирую баллотироваться на выборах губернатора Московской области от Партии зеленых. Если я одержу победу, то первое, что сделаю, — закрою старые полигоны и обяжу на их месте поставить экотехнопарки.

– На первом этапе, условно говоря, ТБО проходит по конвейерным лентам, где мусор отсортировывается на вторсырье и «хвосты»?

– Да. Мы рассматриваем мусор как составляющие части. Отходы, которые могут использовать как вторичное сырье – это пластик, бумага, черные и цветные металлы. Мусоросортировочный комплекс снабжен приспособлениями, разрывающими пакеты, «грохочением», оптическими сепараторами и вибросепараторами. Около четверти объема мусора —  это полезные фракции, которые потом реализуются как вторсырье для дальнейшей переработки.

– Сортировка производится вручную?

– Комбинированно. Что-то отделяется машинами оптики и баллистики, что-то сортируется вручную. Стопроцентная автоматизация не даст рабочих мест, и стоить это будет запредельно дорого. Первый этап — это отделение вторсырья. Второй этап — получение перегноя из органики. На втором этапе мы возвращаем в оборот 35%-40% из поступивших к нам ТБО. В процессе компостирования мы понижаем класс опасности отходов. Из 3 и 4 классов опасности мы переводим его в 5 класс либо в чистые грунты. Около 25% — некая горючая фракция, так называемое альтернативное топливо, которое принимается на нескольких заводах Московской области. У нас с ними уже подписаны договоры. Все остальное – «хвосты».

Они не имеют запаха, не имеют опасных взрывчатых веществ, пластик тоже удален. Это то, что будет утилизировано на полигоне.

Мы их максимально прессуем, обвязываем сеткой и пакуем батончиками в полиэтилен. Это мировая практика. В таком виде они хранятся без вреда для экологии на полигоне. Потом они могут сжигаться на мусоросжигательных заводах, которые, я надеюсь, у нас скоро появятся.

– Объясните нам, что в этих «хвостах»?

– Остатки текстиля, кусочки пленки, дерево – это совсем мелкая фракция, которая не отбирается на сортировочных линиях.  

– А в России есть современные мусоросжигательные заводы?

–Отвечающих всем параметрам Росприроднадзора — нет.

– Подобные технопарки где еще планируется построить в области?

– Мы больше нигде не планируем. Про конкурентов нам ничего не известно.

– В Костроме тоже делают компост?

– С недавних пор да.

— Что такое «Чистая страна?»

– Да, на уровне правительства 24 августа было подписано распоряжение, что наш проект включен в эту федеральную программу. Эта программа делится на две части: это ликвидация экологического ущерба и утилизация и переработка отходов.

В рамках части программы, касающейся отходов, реализуются проекты, похожие на наш.   Но такой глубины и инновационных технологий я ни в одном проекте не видел.

А в части ликвидации ущерба экологии реализуются такие проекты, как полигон «Аннино», но федерального масштаба: Красный Яр, проекты ликвидации экологического ущерба в Арктике, на Байкале. Там выделяются огромные средства на ликвидацию ущерба, полученного в советские годы. Это огромная программа, прошедшая тщательную экспертизу.

– В какой стадии ваш проект? Какие сроки его осуществления? 

– Проект в высокой степени готовности. Мы работаем над ним уже больше года. Готовы все тома проектно-сметной документации. Сейчас идет предпроект. В мае мы его сдаем на экспертизу. На это уйдет 20 дней – проект не требует прохождения экологической экспертизы, нужна только негосударственная экспертиза. Одновременно мы подадим документы на получение разрешительных документов на строительство. У нас сейчас также готовится проект по компостированию. Он выйдет в июне. Этот проект требует экологической госэкспертизы, поэтому мы его выделили отдельно. По дорожной карте на эту экспертизу уйдет полгода. А строить завод начнем этим летом. 8 месяцев потребуется для строительства, 5 месяцев — на комплектование оборудованием. Все расходы уже рассчитаны. Надеюсь, что в июне уже начнем строительство.

– Общий размер инвестиций какой?

– Общая сумма – около миллиарда рублей. 660 миллионов рублей – стоимость оборудования. Капитальные затраты — примерно 300 миллионов рублей.

– По какой цене вы будете принимать ТБО, или вы сами займетесь транспортировкой в Рузском городском округе?

– Мы не будет заниматься сбором и транспортировкой – не наш бизнес. Наш бизнес – то, что нам привезут, принять по тарифам фирмы — это 1486 рублей за 1 тонну, около 3280 рублей за куб. Но это пессимистичная цена.

– В связи с этим придется тариф для населения поднимать?

– Нет. 18 мая в нашем рузском кластере будет определён региональный оператор по обращению с ТКО. На него возложена вся тарифная политика. У оператора будет спецтранспорт, с ним будут заключаться договора. Мы встроимся в этот виток новых отношений как центр переработки отходов.

– Цену на прием мусора вы определяете сами или областной тарифный комитет?

– Это цена будет регулироваться государством.

– Какая санитарная зона будет у Экотехнопарка?

— Мы должны защитить санитарную зону. По норме — это 800 метров от жилых построек. Но мы хотим установить производственный комплекс как можно дальше от поселений, вглубь всей территории парка. Наш проектировщик разработал такие решения, что все объекты будут находиться на расстоянии километра от населенных пунктов, и мы защитим санитарную зону, уверен.

— За границей практикуется раздельный сбор мусора. Наши жители тоже будут это делать или сортировкой займется ваш комплекс?

— Хотелось бы, чтобы жители сортировали мусор хотя бы на 2 фракции, но этого делать никто не будет, потому что это законодательно не закреплено. Но в течение 5 лет мы придем к тому, что жители будут сортировать мусор у себя дома.

— Зачем это делать, если на заводе мусор все равно сортируется?

— Сейчас предприятиям, которые функционируют, важно получить пересортированный мусор, тогда затраты на извлечение вторичного сырья не будут такими огромными. По всей Европе сортируют мусор. В Японии я видел, как девочка выпила напиток из банки, помыла ее и положила в определенную урну. В школах и детских садах есть инструкция, где написано, как правильно сортировать мусор.

— Ваше предприятие сможет перерабатывать батарейки?

— Да. В будущем мы хотим сделать 8 зон, где будут перерабатываться отходы подобного рода. Но это произойдет не сразу.

-Куда будете распределять крупногабаритные мусорные отходы?

— Расскажу на примере. В Амстердаме рядом с перерабатывающим заводом стоит                                                 мусоросжигательный завод.

Мы хотим пригласить голландцев, чтобы они научили нас работать с крупногабаритным мусором.

У нас это запланировано по проекту, но это будет вторая стадия.

— Вторая стадия укладывается в восемь месяцев?

— Мы планируем каждый квартал внедрять новую технологию переработки.

— Сейчас в Подмосковье много закрытых полигонов, которые подлежат рекультивации. Одна из стадий рекультивации — это сжигание свалочного газа, сейчас это используется методом «факела». Есть ли другая технология и укладывается ли это в вашу концепцию? Будете ли вы этим вопросом заниматься?

— Этот вопрос ко мне не относится. В 2009 у меня был горький опыт с полигонными захоронениями, и теперь я не занимаюсь подобными вопросами.

— Будет ли ваш комплекс принимать листву и древесные остатки?

— Листва и деревья являются альтернативным топливом для котельных (пилеты) или нужны для благоустройства Москвы и области, когда засыпают клумбы. У нас будут специальные кластеры для этого.

— Когда примете первый мусоровоз?

— Не ранее, чем через 8 месяцев.

— Какой мусор вы не будете принимать?

— Все коммунальные и промышленные отходы мы будем принимать. Первое время не сможем принимать батарейки и резину, а также медицинское оборудование.

— Где юридически зарегистрирована ваша компания?

— Здесь. В Рузе, ул. Интернациональная, 7, на втором этаже.

— Найдется ли на вашем предприятии хотя бы одна труба, которая будет дымить?

— Нет, такой трубы у нас не    предусмотрено. Это мусоропереработка!

Мы будем разбирать мусор по фракциям. И практически ничего не останется для вывоза на полигон или сжигания. Это минимальные остатки.

— Правда ли, что вы сами лично переедете в Рузский округ?

— Я планирую переехать сюда на постоянное место жительства со своей семьей. Ищу дом недалеко от центра Рузы.

Газета Рузский вестник